Название: Шанс есть всегдаАвтор:
Alexiel-darkПейринг: Канаме/Айдо
Персонажи: Айдо Ханабуса, Куренай Мария
Дисклаймер: (с) Хино Мацури
Жанр: romance
Рейтинг: PG-13
Шанс есть всегдаЖизнь бывает очень жестока со слабыми людьми. А если ты не человек, то она просто беспощадна. Даже если попытаешься вести себя как обычный представитель вампирского общества, ты ни на минуту не сможешь забыть, что те, кто окружают тебя гораздо сильнее, и им ничего не стоит оборвать твою жалкую жизнь. Да и трудно оставаться гордым и высокомерным, презрительно смотреть на людишек, когда сам недалеко от них ушел. Не повезет тому вампиру, что родится слабым духом и телом, а если он еще и член знатной семьи аристократов, то он становится пятном на репутации всего рода.
Мария всегда знала свое место с самого рождения и не обольщалась на что-то большее. Она могла быть рада, что ей позволили вести тихую, мирную жизнь, а не уничтожили, когда выяснилось, что, как вампир, она ничтожно слаба. Хотя жизнью это назвать можно было с трудом. Скорее, спокойное существование. Ведь она избегала общества себе подобных, на что было несколько причин. Она не могла винить тех, кто подарил ей жизнь, в их желании избавиться от нерадивого отпрыска, не могущего за себя постоять. Лишние недомолвки и слухи были им ни к чему. Да и сама Мария старалась по возможности не появляться в светских кругах из-за непростительного страха, охватывавшего все ее существо, когда перед ней возникал более сильный вампир.
Пожалуй, именно поэтому она пожелала уединиться в родовом особняке в горах, несмотря на то, что тем самым обрекла себя на одиночество. Единственное, чего она хотела для себя, это близкого друга, который поймет и поддержит. Пусть даже жалеет ее, но будет рядом, чтобы скрасить ее одиночество.
Хио Шизука, будучи дальней родственницей рода Куренай, всегда вызывала страх и трепет в слабом теле Марии. Ведь она была чистокровной, а значит, могла без малейшего замешательства убить ее. До чего же было удивление несчастной девушки, когда та, стала, пусть не другом, но кем-то очень похожим. Когда Хио появилась в ее доме, первая мысль Марии была о скорой смерти. Ведь что еще мог желать чистокровный вампир, как не избавить мир от такого ничтожества. До чего же было ее удивление, когда Шизука не только не забрала ее короткую и бессмысленную жизнь, но и предложила свою помощь. Да, именно помощь. То, на что Мария ни в коем случае не могла рассчитывать. То, в чем ей отказала родная семья.
Хио оказалась очень понимающей и даже в чем-то доброй женщиной. И, конечно же, девушка не смогла отказать Шизуке в ее просьбе, тем более, после ее обещания дать возможность встать на одну ступень с другими представителями вампирской аристократии. Можно даже сказать, что Мария с радостью согласилась одолжить свое тело такой властной личности. Ведь благодаря этому она сможет наконец выйти в свет и посмотреть в глаза другим без страха, будучи под защитой чистокровной.
Девушка не могла знать, что ей предстоит побывать в академии, где вампиры и люди учатся вместе, и последние отнюдь не служат кормом для таких, как она. Жаль, правда, что почти ничего с минуты прибытия ей не запомнилось. Разве что некоторые моменты, и те – достаточно размыто. Все же из-за наличия в ее тела духа другого вампира память сильно пострадала. Мария смогла взглянуть на мир ясными глазами только после смерти своей покровительницы, о чем ей сообщил еще один подчиненный Шизуки – Ичиру Кирию. Девушка была действительно шокирована таким известием, но оно не вызвало такого страдания в ее душе, как то, что горело в фиалковых глазах телохранителя Хио.
Мария покидала стены академии Кросс, нисколько не ощущая потери. Она с уверенностью могла сказать, что это место не вызывает в ней никаких чувств. Разве что слабое любопытство и удовлетворение. Первое, потому что ей так и не удалось повеселиться. Она практически ничего не знала об этом месте из-за утерянных воспоминаний. А удовлетворение было вызвано тем, что Шизука хоть и умерла, но выполнила обещание. И теперь она могла больше не сторониться ни своих родных, ни других аристократов.
Девушка уверенно шагала по асфальтированной дороге, ведущей к воротам школы. Настроение было как никогда чудесное. Во всем теле ощущалась незабываемая легкость. Хотелось плясать и озарять мир счастливой улыбкой. Просто раскинуть руки в стороны и закружиться в простеньком танце. Хотя если сопровождающий ее блондин, вынужденный помочь донести вещи, согласится побыть ее партнером, то можно будет даже повальсировать. Но, скорее всего, Ханабуса Айдо не оценит ее предложения потанцевать под полной луной. Тот был как в воду опущенный, даже больше. На лице застыло каменное выражение готового услужить человека: губы холодно сжаты, а глаза тлеют стальным свечением, создается ощущение, что он двигается на автомате.
Мария все же не удержалась и скользнула вплотную к юноше. Обежала того вокруг, порхая в воздухе, словно бабочка, и замерла прямо перед ним, чуть пригнувшись, игриво смотря снизу вверх, ожидая реакции на такую выходку. Ханабуса послушно остановился, смотря прямо перед собой, словно ожидая указаний.
- Айдо-кун… Тебя ведь так зовут? – спустя минуту нарушила молчание Куренай.
Тот заинтересованно посмотрел на девушку и удостоил ту лишь безэмоциональным кивком. Мария улыбнулась, довольная тем, что вызвала хоть какую-то реакцию.
- Айдо-кун, а давай потанцуем?
Она прекрасно понимала абсурдность своего предложения и была готова выслушать гневную лекцию со стороны голубоглазого вампира, но тот лишь кинул взгляд на ворота, отметив, что до тех осталось примерно шагов двадцать, и холодно произнес:
- Я бы с удовольствием выполнил это ваше пожелание, Куренай-сан, но боюсь, вас уже ждут.
Мария тяжело вздохнула, озадаченная поведением Ханабусы. Как она знала из обрывочных воспоминаний, тот был очень энергичным и активным юношей. Улыбка редко сходила с его лица. Можно было сказать, что он с легкостью поднимал дух в любом человеке или вампире. Но что же стало причиной такой резкой перемены?
Девушка чуть нахмурилась, скрестила руки на груди, окидывая Айдо заинтересованным взглядом. В голове пронеслось то немногое, что она еще помнила. Пытаясь найти ответ в этих обрывочных картинах, Мария закусила губу и посмотрела вверх, на нависший прямо над зданием общежития желтоватый шар луны. Что-то было – неясное, но именно то, что стало причиной такого настроения Ханабусы. Девушка попыталась сосредоточиться, прижала палец к виску, стараясь вернуть четкость проносящимся моментам жизни в этой академии. А потом минуты, объясняющие все, слишком ярко отразилось в ее сознании. Мария тяжело вздохнула, покачала головой и уже другими глазами посмотрела на стоящего перед ней парня.
***
Время близилось к рассвету. Занятия уже давно подошли к концу, и ничто не мешало Шизуке в теле Марии свободно прогуливаться по этажам общежития. Хоть она и попросила разрешения у Курана поселить ее в старом здании, которым уже никто не пользовался, но с удовольствием изучала коридоры нового помещения. Было очень занимательно следить за жизнью молодого поколения. Тем более, мало кто мог ее заметить за этим непристойным занятием, которое смело можно было назвать шпионажем. Но все же главной интересующей Хио личностью несомненно был глава этого самого общежития.
Канаме Куран. Он был еще слишком молод, но смог многого добиться. И да, то, что творилось у него в голове, пожалуй, пугало даже ее. Хио была уверенна, что покрытыми пеленой скуки и печали глазами Куран пытался скрыть далеко идущие планы, в которых, несомненно, была роль и для нее. Вот только какая? Да и догадывается ли юный чистокровный о планах самой Шизуки?
Добраться до этажа, где находился кабинет Канаме, не составило большого труда. Здесь было пустынно и слишком тихо. Ступая бесшумно по покрытому темно-алым ковром полу, девушка достаточно быстро приблизилась к закрытой двери комнаты Курана. Прижавшись ухом к деревянной поверхности, она постаралась распознать находится ли кто-нибудь внутри. Тихие голоса были явным доказательством того, что комната была отнюдь не пуста. Но напряженные тона говоривших вызвали ощущение, что присутствующие внутри личности, если не ссорятся, то точно спорят.
Любопытство ни к чему хорошему не приводит, но, тем не менее, Хио посчитала необходимым узнать, о чем идет речь. Чуткий слух вампира мог с легкостью уловить суть, но Шизука никогда не доверяла словам. Она всегда полагалась больше на отражающиеся на лице собеседника эмоции, чем на смысл сказанного. Поэтому изящная, даже в чем-то хрупкая ладонь с уверенностью легла на ручку двери, беззвучно поворачивая, чтобы в следующий момент глаза выхватили в открывшемся проеме два напряженно замерших друг напротив друга силуэта.
- … не вмешивайся, - было последним, что сказал Куран, смотря своими до невозможности проницательными глазами в настороженные голубые.
- Но Канаме-сама… - сделал еще одну попытку вразумить главу Ханабуса.
- Айдо, не заставляй меня повторять дважды.
Казалось, от того взгляда, которым смерил Куран своего подчиненного, можно было превратиться в кусок льда. И неважно, что замораживать – способность Ханабусы.
Блондин до боли сжал кулаки, стараясь не отводить глаз от чистокровного. Похоже, каждый мускул его тела был до боли напряжен. Губы подрагивали от негодования, вызванного нежеланием главы посвятить его в свои планы. Юноша не понимал, почему Куран ему не доверяет, ведь они знаю друг друга с детства. Для Айдо Канаме был самым важным человеком, важнее, чем для кого бы то ни было. И голубоглазый вампир уже давно перестал относиться к нему как к другу. Канаме стал кем-то гораздо больше. Намного больше, чем Айдо хотел. Но ничего не попишешь. Как бы дорог Куран ему не был, добиться его доверия было невозможным.
Ханабуса нервничал, мысли спутались, в глазах горел злой огонь. Да, именно злой. Только сейчас аристократ стал понимать, что Канаме никогда не считал его своим другом. Для него он был таким же, как все. От понимания этого в груди что-то сжалось. Возникло острое желание обхватить себя руками и осесть на пол, спрятав голову в коленях. Стало больно. Но показывать свою слабость Ханабуса не имел права. К тому же он не хотел пасть в глазах главы еще ниже. Он будто погрузился в транс, смотря перед собой немного потерянным, но не менее злым взглядом.
Очнулся он оттого, что глаза замершего напротив Курана окрасились в ярко-алый цвет. Канаме был голоден, странно, что он еще не выпил положенную дозу искусственной крови. Хотя это ведь он, Айдо, отвлек его от этого дела. На столе как раз, переливаясь багровой густотой, стоял наполненный доверху бокал. Но что вызвало такую неожиданную реакцию?
Ханабуса озадаченно нахмурился, только сейчас почувствовав боль в прокушенной губе и влажную дорожку на подбородке. И Канаме это тоже заметил. Из-за чего почувствовал жажду. Конечно, абсолютно не важно, какую кровь пить. Главное – утолить голод. Но в голову пробралась странная мысль, заставившая отвести взгляд. Айдо стало немного стыдно из-за возникшего желания, но отказывать себе хотя бы в такой малости он не хотел. Поэтому, когда Куран направился к столу с явным намерением наконец позавтракать, Ханабуса нисколько не сомневаясь щелкнул пальцами, с удовольствием отметив приподнявшуюся бровь главы, когда бокал, к которому он, было уже, протянул руку, покрылся ровным слоем льда и рассыпался миллиардом блестящих частиц.
- Что это значит? – не поворачиваясь, спросил Куран.
Ханабуса не стал ничего отвечать, лишь скользнул языком по губе, слизывая кровь. Канаме был в ярости. Как смеет этот мальчишка вытворять такое? Или он хочет, чтобы Куран не сдержался и?.. А потом пришла догадка. Да, пожалуй, именно этого он и хочет.
- Зачем тебе это? – вновь посмотрев на аристократа, вопросил чистокровный.
- Хотя бы один раз… - юноша не осмелился поднять глаза от пола, не решаясь продолжить, сильнее закусывая губу, отчего вновь выступила кровь.
- Что ж. Ты сам этого хотел, - приближаясь к блондину, протянул Канаме.
Айдо совсем не ожидал того, что последовало дальше. Куран, жестко обхватив его шею ладонью, притиснул его к стене, нисколько не заботясь о сохранности аристократической шейки. Ханабуса вцепился в душащую руку, смотря полными паники глазами в горящие кровавым огнем. Но потом немного успокоился, так как хватка ослабла, а лицо Курана стало неумолимо приближаться. Айдо уже подумал, что глава собирается слизать с него выступившую кровь, и, наверное, эта мысль слишком явно отразилась в его глазах, так как Канаме замер и отстранился, но шею не отпустил. Коснувшись пальцем другой руки подбородка юноши, чистокровный собрал подушечкой оставшуюся яркую дорожку, после чего поднес его ко рту, медленно слизывая кровь.
Айдо озадаченно посмотрел на прикрытые глаза главы. Он не рассчитывал на такое его поведение. Если Канаме ограничится только этим, то это будет его самым большим разочарованием, ведь он смог перебороть себя и отчаяться на такой поступок, рискуя вызвать гнев, которого и не избежал. Руки безвольно сползли вниз, отпустив удерживающую его шею кисть, Ханабуса горько вздохнул, и был не готов к тому, что Канаме резким движением подцепит пальцем край пиджака, рванув вниз, выдирая пуговицы даже с рубашки, обнажая белую аристократическую кожу шеи и груди. Голубые глаза испуганно распахнулись, а острые клыки уже пронзали тонкую преграду, позволяя тонким струйкам стекать вниз, окрашивая белую ткань в красный.
Айдо обмяк, прикрыв глаза. Он добился своего, впервые в жизни ему удалось вынудить Канаме поступить так, как он того хотел. И сейчас, ощущая в своей шее клыки чистокровного, чувствовал странное удовлетворение. Блондин поднял руку, в попытке обхватить затылок Курана, чтобы прижать ближе, но тот недостаточно сильно увлекся трапезой, чтобы не заметить этого жеста, и предотвратил его, сжав обе руки подчиненного у того над головой, до боли стискивая запястья, не отрываясь от его шеи ни на миг.
Айдо замер, понимая, что хватит с него и этого. Хотя хотелось немного большего. Но решиться и на такой шаг Айдо не посмел бы. Это был бы уже перебор. Все же играть с настроением главы опасно для жизни. Было безумно приятно ощущать прикосновения губ дорогого человека и языка, мягко зализывающего две аккуратные ранки. Ханабуса едва заметно выдохнул, прежде чем открыть глаза и посмотреть на сытого Курана. Казалось, выражение лица того нисколько не изменилось. Единственным, что было не так, оказалась единственная капля крови, застывшая в самом уголке. Айдо сглотнул, смотря на нее, чувствуя, что его глаза начинают алеть. И, хотя мог легко перебороть возникшее желание, он подался вперед, чувствуя, как заныли руки, все еще сжатые Кураном, и осторожно слизнул злосчастную каплю. Попытался скользнуть языком дальше, но был жестко остановлен отстранившимся Канаме, холодно заметившим:
- Если у тебя все, можешь идти.
Ханабуса, не веря, посмотрел на чистокровного, громко сглотнув. Вот так просто. Канаме дает надежду и отбирает, нисколько не заботясь о том, с кем играет. Ханабуса еще немного посмотрел на Курана, словно ждал, что тот скажет что-нибудь еще, но Канаме молчал. Айдо мотнул головой, как мог, привел разорванную одежду в порядок, чтобы, если вдруг встретит кого-нибудь в коридоре, не вызвать лишних вопросов. Двинулся к двери, остановившись в паре шагов от выхода.
- Я… мне жаль… - и вылетел из кабинета, зажмурив глаза, стараясь не проронить ни каплю внезапно выступивших слез.
Шизука проследила глазами за удаляющимся юношей, понимающе хмыкнула и вошла в кабинет. Куран, казалось, ничего не заметил, стоял, выписывая подушечкой пальца непонятные символы на холодном стекле. Перед тем как повернуться, чтобы продолжить разбираться в недавно полученных письмах, едва слышно выдохнул:
- Мне тоже, - и замер, встретившись взглядом с ухмыляющейся Хио.
- Вот оно что, - задумчиво протянула она. – У прародителя есть чувства.
- Не понимаю о чем вы, - незамедлительно ответил Куран. – Вы что-то хотели?
- Не думаю, что ты не понимаешь, хотя…
Девушка не стала заканчивать и вышла из комнаты, продолжая загадочно улыбаться. Канаме ее удивил. Конечно, видящий только то, что лежит на поверхности, человек, никогда не смог бы понять, что только что произошло. Но Хио была отнюдь не такой, поэтому смогла углядеть то, что Куран попытался скрыть. Вся эта ситуация была до боли смешна. Двое мальчишек, не могущие справиться со своими чувствами, но старающиеся скрыть их друг от друга. Самое настоящее ребячество. От прародителя рода Куран она ожидала гораздо большего. Хотя, если подумать, возможно, юный Канаме еще не слишком искушен в таких делах. Смешок невольно сорвался с губ.
Очень захотелось узнать, что же сейчас делает Айдо-кун. Все же произошедшее только что должно было вызвать смятение в его чувствах. Девушка незамедлительно поспешила в другое крыло общежития, надеясь застать там юношу. И, похоже, удача сопутствовала ей сегодня, потому что Ханабуса сидел на подоконнике в рубашке и брюках – пиджак бесформенной кучей валялся на кровати – и задумчиво сжимал в руке маленький бирюзовый шарик. Во всей его позе сквозила обреченность и печаль. Наверняка, он винил себя в том, что произошло, но не жалел. Пальцы то и дело касались места укуса, хоть от того не осталось и следа, а губы почти беззвучно шептали:
- У меня не было ни одного шанса…
Шизука подавила смешок. Все же до чего наивный ребенок, совсем не понимает чувств того, кого любит и чуть ли не боготворит. Скорей всего, вся ситуация выглядела как обычный процесс питания. И мальчишка не заметил, как Канаме поглаживал кожу его запястья, при этом сжимая до боли руки, чтобы Айдо не почувствовал невольной ласки, как он почти неощутимо касался его бедер своими, тесно прижимаясь, что абсолютно не требовалось для того, чтобы просто поесть. И, конечно же, если бы Куран ничего не испытывал к этому невозможному аристократу, то ни за что бы не позволил ему, коснуться своих губ.
Неразумные дети. Но помогать им Хио не собиралась, если они не способны понять друг друга, то не стоит и пытаться подтолкнуть их. Девушка тихонько вышла за дверь, успев заметить, как Ханабуса отшвырнул от себя стеклянный шар, перед этим заморозив, и следил за тем, как со стены осыпаются мелкие осколки. И уже отходя от двери, услышала:
- Ни одного шанса…
***
Ханабуса смотрел в сторону, не замечая озадаченности Марии и искреннего сожаления, отразившегося на ее лице. Но, почувствовав, как маленькая ладонь обхватывает его пальцы, опустил на нее взгляд. Куренай немного покусала губу. Она еще не решила, что нужно сказать, как подержать этого невозможного вампира. Но потом слова сами сорвались с языка.
- Зря ты так думаешь. Шанс есть всегда, нужно только его разглядеть, - после чего выхватила из его рук свою сумку и, посмеиваясь, направилась к воротам.
- Дальше я сама. А у тебя, я думаю, есть кое-что, что нужно прояснить.
Айдо удивленно глядел вслед девчонке.
Какого черта? – пронеслось в голове.
Он хотел, было, окликнуть эту маленькую… Марию и заставить пояснить только что сказанное. Но та уже скрылась за кованой оградой, оставив его размышлять над своими словами. Все же она не Хио Шизука, и ничто не мешает ей немного подтолкнуть этих детей.