Название: Walking blue
Автор: himera [Never_More] ( Rain_Dragon)
Бета: MS Word XP
Дельта: Sub Rosa ( все логины были заняты)
Персонажи: Арису Каэде, Кидзин Куренай (родители Марии Куренай)
Рейтинг: пока что PG-13 (а детки-то растут)
Жанр: side-story
Фэндом: Vampire-knight
Дисклаймер: все персонажи принадлежат Хино Мацури, обстоятельства – мои
Размещение: можно, но с шапкой и ссылкой на автора
От автора-1: английская классика в обрамлении японского флёра
От автора-2:
Арису - японская форма имени Алиса
Кишо - имеющий голову на плечах
Кидзин - благородный человек, эксцентричный
Каэде - лист клена
«За этой дверью у вас нет друзей» - фраза из "Ярмарки тщеславия" авторства Теккерея
Walking blue - Прогулка в раздумьях
Walking blue
Walking blue
Грифельная черта. Изогнутая; от середины листа до края. Ещё одна, совсем рядом.
«Если уголь ещё раз коснётся бумаги, то получится чёрная дорога. Влекущая в неизвестность и бездну, в которую можно упасть и забыться».
Касание пальцами шероховатостей листа – линии теряют свою чёткость, антрацит ниспадает до хрома. Неоднозначность. Так интереснее: теперь нет никаких пределов и условностей. Следующие полчаса проходят в молчании, лишь уголёк выводит свой танец, очерчивая тёмную пещеру с летучими мышами, феями, говорящими ящерицами и волшебным гротом вдалеке, со сталагмитов катится влага в выточенную в камне чашу. Ветер чуть бьёт в тяжёлые портьеры, заставляя умерить пламя на фитильках аромасвечей. Запах горького шоколада, розы и кипариса. Перестукивание бусин в подвесках, лёгкий звон Звуков ветра.
– Арису, ты уже собралась? – фигура застыла в двери, наблюдая за лежащей на кровати дочерью.
– Матушка, а я не еду, – слегка мечтательно, не отрываясь от фантастического пейзажа, лишённого красок.
– Юная леди! – женщина прошла вглубь комнаты и, достигнув ложа, перевернула девушку, чтобы видеть её лицо, – Потрудитесь объяснить, кто Вам сообщил, что можно не появляться на балу? Этот вопрос давно решён.
– Он решался без меня, – спокойно, но по-детски обидчиво.
– Ты не понимаешь, – миссис Каэде потянула дочь за руку в ванную комнату, – это огромное счастье, что твоему отцу прислали приглашение. Умойся, ты вся измазалась. Мы почти разорены, хороших контрактов давно не было. Единственный твой шанс на счастье – хорошо выйти замуж. А где, юная леди, Вы собираетесь искать себе жениха? В поместье Айдоу сегодня будут все аристократы и даже чистокровные.
– Ты хочешь, чтобы я закадрила кого-нибудь из клана Куран или Ширабуки? – под плеском воды звуки чуть стирались.
– Где твои манеры? – безапелляционный взгляд истинной благородной дамы не позволял возразить.
– Простите, матушка, – девушка смешалась, вытирая руки и лицо от угольной крошки.
– Кого-нибудь из клана Куран или Ширабуки. Ох, дочка, я об этом даже и не мечтаю, – строгое выражение лица стало мягче; но тут же добавила, – Но если выпадет шанс – как ты выразилась – закадрить благородного лорда, будь добра – не упускай его.
– Зачем? Мне всего семнадцать, я не хочу замуж.
Мать и дочь подошли к туалетному столику. Чугунное литье зеркала почти скрывалось за нанизанными на изгибы бусы, подвески, браслеты, ленты, цепочки, пояски. Сняв малахитовую крышечку, хозяйка дома опустила пуховку в рассыпчатую пудру:
– Тебя надо слегка накрасить. Ты юна, поэтому краски молодости стоит лишь подчеркнуть, а не скрывать под слоем неестественности, – в ответ на это раздался небольшой чих, частички пудры защекотали ноздри, – Зачем спрашиваешь? Ты что, хочешь пойти работать в лавку, стоять… днём! Как какой-нибудь класс С? Всё же ты – наследница благородного имени. Тебе надо найти свой тихий островок в океане жизни. Муж и станет должной опорой.
Лёгкое движение руки – и ленточка развязана, развернув матерчатый чехол, она извлекла пару кистей.
– А если я не хочу тихой и спокойной жизни? – упрямилась Арису, – А если я хочу бурлящего океана?
– Это пока ты хочешь. Пойми: юность и красота – недолговечны. Пока ты можешь их продать подороже, можешь даже выбирать купца. Но только сейчас, потом всё исчезнет. Брак – подобен сделке, где всему своя цена. И, кстати, у твоего отца и мистера Айдоу возможно сотрудничество, поэтому окажи его сыну должное внимание.
– Может, мне сразу с ним переспать, чтобы контракт точно был подписан? – дочь слегка морщилась под накладываемыми тенями.
– АРИСУ! – миссис Каэде выронила кисть и, чуть задыхаясь, уставилась на дочь, – Откуда ты понабралась таких фривольных мыслей?!
– Добро пожаловать в современность, матушка, – чуть пробурчала в ответ.
– Не показывай на балу свои новаторские взгляды на жизнь. Не хватало, чтобы ещё тебя в доступную девицу записали.
Женщина подошла к окну и подставила лицо ветру. Возмущение составляло лишь верхушку айсберга негодования. Отточенным движением она достала нюхательную соль из невидимого кармана атласного изумрудного платья.
– Не переживай, матушка, – сдалась девушка, – я буду вести себя прилично. И сыну мистера Айдоу буду улыбаться и восхищаться его умом и чувством юмора.
– Значит, всё же женская мудрость в тебе присутствует. Одевайся, – хозяйка дома бросила взгляд на оставшийся на кровати рисунок, – Это всё глупости, а ими на хлеб не заработаешь.
И вышла из комнаты, доверяя дочери самостоятельный выбор наряда.
– И не надейтесь, матушка, и не надейтесь.
Хитро подмигнув отражению, юная аристократка встала и аккуратно свернула бумагу, завернула уголёк в тряпочку, прикрепляя лентой к небольшому блокноту. Всё это поедет с ней на бал. Она всмотрелась в отражение. «А я очень даже ничего»! Спустя пару минут на кровати оказалось платье цвета насыщенного кобальта. «Любимое». Арису очень любила наряжаться и любоваться собой в зеркале. Из старой ткани, обрезов парчи, атласных лент она сооружала невиданные наряды, представляя себя то принцессой мрачного валлийского предания, то путешественницей с другой Галактики, то посланцем будущего. Новые неизведанные миры влекли её, каждую минуту в своём воображении она убегала от реальности, придумывая яркую жизнь. Рисунки девушки составляли её мир. До него можно было почти дотронуться. По комнате снова разнёсся печальный звон Звуков ветра, напоминая о чём-то древнем и сакраментальном. Перестук бусин на канделябре, обтянутым красной рисовой бумагой, словно осторожные шажки увлекали в неизвестность…
– Юная леди, Вы скоро? – за дверью раздался строгий голос женщины.
– Сию минуту, матушка, – с неохотой вырываясь из глубины своих мечтаний, девушка натягивала на себя бальное платье.
К нему по этику полагались закрытые атласные туфли на невысоком каблуке. Но разве она собиралась танцевать? Хотя… Видимо, сыночку мистеру Айдоу придётся подарить партию в вальсе, но не больше. Цветные полосатые гетры поверх красных девичьих матерчатых домашних туфель прекрасно скрывает подол наряда. Из дубового комода тут же была извлечена белая кружевная подвязка, которую юная аристократка поймала на свадьбе тётушки. Конечно, по идее этот предмет гардероба предназначался для друзей жениха, но кто ж знал, что благородный джентльмен бросит её прямо в руки Арису? Она же специально во время церемонии определения следующей и следующего счастливцев на брачное кольцо отошла подальше. А трофеи просто так не отдают. Теперь подвязка послужит прямому назначению. Девушка осторожно натянула кружево на ножку, заткнув за резинку блокнот с рисунком и угольком.
«Отлично»!
Приятно вредничать и идти против воли родителей.
Всю дорогу до поместья высокопоставленных особ девушка смотрела в окно кареты. По булыжной дорожке изредка мелькали рикши, везя какого-нибудь пожилого аристократа непременно в обществе гейши. Жителям ночи всегда было тесно в Европе. Бесчисленные года вылились в беспрестанную борьбу за замки и имения, рабов и крестьян, политическое и религиозное влияние. С каждой секундой становилось неумолимо опасно. Почти невозможно стало скрывать свою сущность, средние века при поддержке фанатизма священной Инквизиции озарили кострами не только сердобольных «ведьм», «колдунов», юродивых и еретиков, аутодафе поглотило и целые кланы тех, кого позже прозвали Носферату. Века, проведённые с простыми смертными, оставили глубокий отпечаток на всех жителях ночи. Густота крови разбавлялась, порою просто обесцениваясь. Классы благородных, нетронутых, лордов встали у верхушки, диктуя волю остальным. Оттуда же, из тьмы веков, пришли и они… охотники. Посланные дьяволом или богом, или же просто являясь одним из них.
Годами золото плавилось на энтузиазм путешественников, лишь бы они окрыли новые земли, куда можно было бы убежать. Спастись. Так, изначально часть вампиров сбежало в Гардарику, значительно позже – в Северную и Южную Америку. Эпоха великих географических открытий принесла новые континенты, золото, рабов и кровь. Как пепел после извержения вулкана, повелители ночи постепенно заполняли всё пространство земли, подчиняя и отравляя смертью. Последним был Восток. Под видом миссионеров и фабрикантов долгоживущие привнесли свою культуру, одновременно впитывая чужую. И новые границы закончились. Люди и вампиры оказались запертыми в ловушку. И вот Вакаяма стал подобно листку клёна: грубые прожилки врезались в тонкую основу, удерживая и преобразовывая. Англия стихийным потоком влилась в Японию.
Сумерки окрашивали небо кровью, столь желанной и вновь недоступной. Лошади замедляли ход, подвозя карету с гостями к парадному входу имения. Прихожая для встречи приезжих обустроена в виде пагоды, чьи коридоры вели в особняк.
– Как нелепо! – Арису ступила на гравий и огляделась, – О, нет! Снова накрашенные провинциальные шлюхи в шёлковых халатах.
Чета Каэде приближалась к сёдзе, у которых театрально кланялись две особы, чей возраст невозможно было угадать, зато происхождение отлично подчёркивалось сбитыми и чуть прогнившими гэта, дешёвыми красками и импровизированными кимоно.
– Юная мисс, – глава семейства спокойным голосом одёрнул дочь, – какими бы ни были эти девицы, не забывай, что мистеру Айдоу такое нравится. Улыбайся и не возмущайся.
– Хорошо, папенька, – в это время семейство как раз проходило мимо «ряженых», отчего по губам аристократки поползла улыбка.
Фонарики, канделябры, бамбук, розы, драконы, геральдические львы сплетались в интерьере, больше напоминавшем яркую лавку ростовщика. Хозяйка дома, отстукивая массивными каблуками, спустилась по лестнице, светло поприветствовав гостей. Выбеленное лицо и обведённые чёрным глаза и губы делали её похожей на греческую маску.
«Ещё одна любительница халатов»…
– Ах, – она склонилась в традиционном поклоне, – мой муж ждал вас с нетерпением, Каэде-тян.
– Приставка «тян» относится к девушкам или детям. Если уважительное обращение, то надо говорить «сан», – не выдержала юная аристократка.
– АРИСУ! – оба родителя недовольно покосились на неё.
– Ах, како чудное дитя! А я вот так и не могу запомнить, какая приставка что означает. У этих гайдзинов всё так сложно.
– Гайдзины, то есть иностранцы, – это мы с вами.
– Арису… – судя по обречённости, родители уже устали напоминать о правилах приличия.
– Ах, како чудное дитя! – хихикнула миссис Айдоу, – Пройдёмте.
– Благодарим, – вкрадчиво, чуть склонил голову отец.
Смех и торжественная музыка заполняли каждый уголок залы. Многие прибывшие сюда так и не смогли отделаться от привычек и ассимилироваться под новую культуру. Это почти выглядело диким и абсолютно неестественным. Множество свечей полыхало огнём, духота и непривычный ослепительный свет душили и действовали на психику.
«Странно», – подумалось аристократке, – «А ведь образ жизни и мировоззрение местных людей больше подходит нам – посланникам ночи». Помпезность и яркость, что так не нравилась вампирам, обязана была смениться философской размеренностью и блёклостью. Но в умах долгоживущих тщательно засел образ истинного буржуа. Изменилась страна, но знакомые лица всё также тошнотворно мелькали перед глазами. Впрочем, были и новички. Для неё новички. Арису осторожно потянула за рукав матери:
– Это Асатоу Ичиджо? – девушка кивнула в сторону статного взрослого мужчины с отвратительной, на её взгляд, бородой.
– Да, он возглавляет Совет старейшин. И мистер Айдоу, видимо, пользуется большим уважением, раз его бал посещают такие персоны.
– А девицы? – она посмотрела на окружение «такой персоны». Около десятка молодых дам напоминали клубок ужей на каменном мосту: они извивались и окутывали Асатоу.
– Дочка, – нравоучительно начала женщина, – ты должна понимать, что деньги, безраздельная власть и отсутствие жены делают мужчину невероятно привлекательным.
– Я вот и вижу, – скептично поджала губки мисс Каэде, – тогда почему почитательницы его, – она сделала паузу, заговорив насмешливо, – богатого внутреннего мира едва старше меня?
– Потому что мужчинам под собой приятнее видеть юное упругое тело. Ты уже взрослая: должна понимать, что молодость – ценный и очень недолговременный товар.
– А потом?
– А потом мы, увы, старимся.
– Я не про возраст. А этих девиц. Они дошли до его постели. И дальше?
– Ох, Арису, – вздохнула женщина, шепча: вслух рассуждать о высокопоставленных особах слишком опасно и не подобающе, – я не могу ответить на этот вопрос. Но за эти века никто так и не примерил титул миссис Ичиджо на себя.
– Он всех их динамит?! – аристократка злорадно улыбнулась, – Здорово!
– Не стоит так. Женщины не должны любить неудачников. Поэтому абсолютно нормально, что их привлекает этот мужчина.
– А папенька почти разорён, – уже серьёзно девушка посмотрела в глаза матери, – Ты от него уйдёшь?
– Глупенькая, – кажется, улыбка светской надменной вежливости сменилась искренней, чуть с болью, – я выходила замуж за того, кого любила. Он был на уровень меня ниже. Это непозволительно. Нам просто повезло, что мы уехали в эту страну, где творилась суматоха. Высшее общество не успело нас осудить. А потом мы стали владельцами мануфактуры, родилась ты. Было уже поздно шептаться о мезальянсе.
– Меня раздражают эти зазнавшиеся идиоты, – Арису почти не шевелила губами, прекрасно понимая, что словами может навредить репутации родителей.
– Как сказал мистер Айдоу на прошлом званном ужине: «За этой дверью у вас нет друзей»[1]. Твой отец, – миссис Каэде осторожным взглядом указала на шестерых мужчинах во фраках с бокалами мартини, – сейчас консультирует ведущие фирмы Вакаямы по финансовым вопросам. Если ему дадут спокойно работать, то судьба нам сделает щедрый подарок.
Никто из аристократов не любил, когда вампир более низкого уровня оказывается умнее в вопросах бизнеса. Поэтому многие фабриканты отказывались от консультаций мистера Каэде, порою разоряясь и скатываясь в долговую яму. Предубеждения классового неравенства, помноженные на гордость крови, играли злую шутку.
Арису было невероятно скучно. К ним то и дело подходили малознакомые люди и заводили разговоры о поставках редких животных в зоопарки Европы, о лесе, о промысле рыб. Мать девушки, будучи деловым партнёром мужа, отвечала о перспективах развития той или иной отрасли. Её периодически приглашали на танец джентльмены, с лоснящимся взглядом разглядывая фигуру моложавой и прекрасной женщины. Вскоре вернулся отец с мистером Айдоу и его драгоценным сыночком.
«Надо терпеть»!
И она тут же была приглашена на медленный вальс. Впрочем, Кишо не был навязчив или развязно болтлив. Однако, в краткой речи, она узнала, что он уже наполовину занимается делами отца, что он прекрасно понимает, зачем его заставили с ней танцевать и что она, конечно, девушка неплохая, но Айдоу-младшему нужна жена более красивая, более яркая, более успешная и более благородная. Желательно чистокровная.
– У Вас не слишком ли большие амбиции? – не выдержала аристократка.
– Нет. Я знаю, чего достоин. У меня обязательно будут сын и дочь. Сын станет моим наследником, дочь потом можно будет удачно выдать замуж. А детей нужно заводить с достойной женщиной.
– Я, по-вашему, недостойная?
– Вы строптива. Без обид. Жена должна слушаться мужа.
– Так забавно, – всё ещё кружась в вальсе, она смотрела прямо в глаза партнёру.
– Что Вас забавляет?
– Меня отвергает тот, кто мне не был нужен.
– Значит, я Вас не оскорбил.
– Назвав недостойной? – она ухмыльнулась. Отчего-то всё же этот молодой человек не казался ей столь высокомерным. Может, действительно: предельная честность, дабы потом не ранить?
– Вы меня считаете таким же, – чуть улыбнулся Кишо, – Так что мы в расчёте.
– Пожалуй, – а всё-таки не такой уж он и заносчивый.
– Но мы же дотанцуем? Некрасиво прерываться на середине. К тому же Вас это дискредитирует.
– Какой же Вы… заботливый.
И молодые люди без претензий друг к другу просто наслаждались вальсом. Первым и последним. Проводив даму до родителей, Кишо ушёл к своей стайке воздыхательниц. Видимо, выбирать ровню. А девушка с чувством выполненного долга потихоньку сбежала на балкон. К тому же через него можно было попасть в сад и засесть на одинокую скамейку под светом луны у прудика, любуясь садом камней и карликовыми елями. Её ждал незаконченный эскиз.
Ступив на мрамор площадки, она слегка перегнулась через перила, выглядывая тонкую лестницу, скрытую декоративным плющом. Но мисс Каэде находилась на балконе не одна. Юноша в высокой фиолетовой шляпе тоже, видимо, решил подышать ночным воздухом. И, как всегда, невовремя. Впрочем… Воздух, вопреки ожиданиям, не был таким… свежим. Сигаретный запах свербел нос: незнакомец определённо курил. Но официально эта привычка была под запретом. Они внимательно и изучающее уставились друг на друга. Сюртук в цвет шляпы, ярко-жёлтый шейный платок, ниспадающий волнами, немного удивлённые глаза с сумасшедшим взглядом.
– Будешь? – настороженно, также свесившись через перила, поинтересовался парень и протянул портсигар.
– Давай, – аналогично ответив, вампирша приняла подарок.
Достав скрученную сигарету, она чиркнула спичкой и затянулась. Вкус шалфея и пряностей окутал края губ.
– Травяные?
– Да, – чуть смутился незнакомец. Создавалось впечатление, что он очень долго не говорил с людьми: речь его была рубленой и чуть заикающейся, – Отец мой из Индии импортирует.
– Здорово, – не понимая, что вообще за чудо находится перед ней, Арису вернула портсигар.
Они стояли в метрах полутора друг от друга, тайком поглядывая за действиями другого. Молчание. Не то чтобы она хотела с кем-то разговаривать (если уж вспомнить, то мисс Каэде вообще пришла сбежать в сад и порисовать), но этот странный тип её заинтриговал. Необычная одежда, необычное поведение. Прошло минут пять, а они так и бросали взгляды по очереди.
– Что общего, – девушка чуть не подпрыгнула от неожиданности прозвучавшего голоса, – между вороном и письменным столом?
– Две ножки? – тут же выдала она.
– Почему две?
– У меня край столешницы опирается на подоконник, поэтому у письменного стола всего две. Ножки две, – она внимательно всматривалась в глаза собеседнику. Тот выглядел задумчивым.
– А у ворона моего лапка одна. Подрался он давно.
– Печально. Но отвинчивать ножки у стола, чтобы подогнать ответ, не буду.
– Не надо.
Они всё также непонимающе смотрели друг на друга. Ей на миг почудилось, что она оказалась в какой-то непонятной, но занятной сказке.
– Арису. Каэде.
– Кидзин! Куренай, – молодой человек обрадовано приблизился к ней.
Неловкое молчание.
– А там, – начал он после непродолжительной паузы, – скучно довольно.
– Есть такое, – аристократка согласно кивнула, – И напыщенные самодовольные хамы.
– Это программа обязательная. Ты уже протанцевала с чванливыми рыбками?
– Рыбками?
– А! Да! Я тут видел рыб, они забавные такие. Плавают-плавают плоские, а потом раздуваются, как шарики.
– Это фугу. Они ядовитые.
– А ведь и точно как аристократы наши.
И они засмеялись. Кажется, впервые кто-то смог её по-настоящему рассмешить.
«Интересный какой».
– Кстати, – продолжал Куренай, – а зачем ты через парапет перевесилась?
– Хотела сбежать. Вот там, – девушка приблизилась к новому знакомому и указала пальчиком на дальнюю колонну, – лестница.
– Буду знать!
И они снова, стоя почти вплотную, неловко замолчали.
– А я рисую, – искренне и невинно заметила Арису.
– А я шить одежду люблю.
– Шить?
– Да. Ткани… они очень разные и интересные. Одни наощупь очень гладкие и скользкие, что кажется, будто не удержишься и скатишься, другие – тёплые, но покалывающие, третьи – грубые и холодные.
– Как люди.
– Как люди.
– И что же ты с ними делаешь?
– Фактуру и цвет подбираю. Порою, не похожие друг на друга образцы, смотрятся хорошо.
– Как люди… – снова девушка заворожённо следила за его глазами.
– Как люди…
Казалось, что она давно уже сбилась от пауз в их разговоре. Если её называли забывшейся мечтательницей, то его смело можно окрестить в чудака или идиота. Впрочем, идиоты и ведут себя подобающе: делают то, чего ждёшь меньше всего. Кидзин медленно извлёк эбонитовую фляжку, по всей поверхности поблёскивали небольшие волны серебра. Подтёки металла создавали едва заметную клетку.
– Будешь? – кажется, этот вопрос он уже задавал.
– Давай. А что это?
– Бурбон.
– А бурбон в чём?
– В вулканическом каучуке.
– Зачем? – мисс Каэде слегка вздохнула и сделала обжигающий глоток.
«В следующий раз надо выдыхать».
– Обеззараживает реку Ганг.
– А бурбон течёт в реке Ганг?
– О, нет! – собеседник ослепляюще улыбнулся, свободно попивая содержимое, – Если бы он там тёк, то максимум через месяц реку бы осушили.
Арису глупо молчала, покорно, без лишних уточнений, принимая новую сигарету. Конечно, чрезвычайно интересно, откуда у юноши такие необычные вещи, но, кажется, делать простые и логические умозаключения он не способен. И это манило. Впрочем, пока она размышляла, придаваясь порокам, нога изрядно затекла, поэтому юная аристократка слегка согнула стопу. Раздался едва слышный утончённый перезвон.
– Что это? – резко и насторожено встрепенулся Куренай.
– Колокольчики.
И она кивком, чуть приподняв подол бального платья, указала на украшения на домашних туфлях. Молодой человек присел, изучая обувь, чуть поигрывая кончиками пальцев с колокольчиками.
«Как котёнок».
– Юная леди! – голос отца раздался совсем неожиданно, отчего она слегка дёрнулась, инстинктивно выпрямляя спину: сколько раз получала разнос за осанку.
– Да, папенька?
Теперь в давящей и многозначительной паузе участвовало три человека.
– Арису, я не буду спрашивать, почему ты убежала с бала, и я вынужден тебя искать. Я даже сделаю вид, что не вижу у тебя в руках этой дряни, – под «этой дрянью» мистер Каэде явно имел ввиду травяную сигарету, – Более того, я свято убеждён, что у вас во фляжке какой-нибудь сок, а не то, чем от тебя воняет. Но позволь поинтересоваться одной вещью: что этот юноша делает у тебя под юбкой?
Девушка ошеломлённо, сверху вниз, посмотрела на нового знакомого. Он всё также сидел на корточках у её ног, а она стояла с задранным подолом.
– Я, – Кидзин дергано выпрямился, – изуча…л.
– Надо же, – с ироничной угрозой произнёс отец, – какой любопытный.
– Колокольчики…
– Что колокольчики?
– Я их изучал.
Мужчина прищурено оглядел невразумительного вампира, и, решив никак не комментировать ситуацию, взял дочь за руку и повёл прочь.
– Держись от этого странного существа подальше, кажется, у него не всё в порядке с головой.
– Он недавно из Индии вернулся.
– Тогда, несомненно, он чудак. В Индии принято расширять сознание. Кроме того, нас только что к себе на ужин пригласил мистер Куренай. Это очень благородная семья, у них в роду есть чистокровные. Имей это ввиду, когда будешь общаться с его сыном. Вижу, что на юного Кишо ты не произвела впечатления.
– Да он!..
– Я в курсе. Так что будь добра, хоть пообщайся больше, чем один танец, с сыном моего делового партнёра.
Аристократка хитро улыбнулась.
– Как прикажете, папенька. Я согласна.
– Меня это пугает, – с опаской произнёс отец, ведя своё семейство на новое знакомство.