Снежная Королева

[VampireKnight]

Название: Снежная Королева
Оригинальный текст: Ганс Христиан Андерсен
Измененный текст: oompa-loompa (или суицид достоевский, или отрицательный герой, или много прочей разной фигни)
Жанр: приключения, юмор, романс, немного АУ
Пейринг: Канаме/Зеро (также Канаме/Айдо и, если будет в дальнейшем, Шизука/Зеро)
Рейтинг: PG-13 на всякий случай
Дисклеймер: герои принадлежат Хино Матсури или как там её, реальность и идея Гансу Христиану Андерсену
От автора: нечто древнее, годовой давности, дурацкое. текст нагло стащен у мистера Андерсена, нагло полупеределан. может, кто-то оценит?

Глава 1

ГЛАВА I
В большой Академии, где столько комнат, кабинетов и учеников, что не всем и каждому
удается отгородить себе хоть маленькое пространство для пошлых мечтаний и превращения их в жизнь, и где поэтому большинству учащихся приходится довольствоваться короткими минутами отсутствия соседа по комнате, жили двое детей, но у них были возможности пошире остальных. Они не были в родстве, но оба были вампирами (пусть один и обращенный, а другой чистокровный), оба были красивы, оба были без родителей, но, несмотря на все эти схожести, почему-то жутко друг друга ненавидели. Хотя ненависть эта была лишь прикрытием сильного и поглощающего чувства любви друг к другу.
Комнаты их находились довольно далеко друг от друга, но так как ночью один мальчик был обязан патрулировать окрестности, а другой очень любил гулять в это темное время суток, они каждый божий день встречались на одном и том же месте под большим раскидистым деревом и долго упивались друг другом.
Зимою это удовольствие прекращалось, так как лежать голым на снегу было очень холодно, поэтому они просто удостаивались продолжительным поцелуем и долго–долго смотрели друг на друга ласковым и очень нежным взглядом, светловолосый мальчик и темноволосый мальчик, Зеро и Канаме. Летом они одним прыжком могли очутиться в прохладной и шуршащей траве в объятиях друг у друга, а зимою ещё и было слишком много одежды.
На дворе перепархивал снежок.
-Это плачет Снежная Королева! – говорил ректор Академии, Кайен Кросс.
-А почему она плачет? - спрашивал Зеро; он не знал, кто это такая и почему она плачет.
-Потому что она страдает по своему любимому! – отвечал Кайен. – Слезы текут по её щекам и, падая, превращаются в белые снежинки. Часто по ночам пролетает она по городским улицам и заглядывает в окошки; ищет своего любимого!
-Видели, видели! - говорили дети и верили, что все это сущая правда.
-А Снежная королева не может войти сюда? - спросил раз Канаме.
-Пусть-ка попробует! - сказал Зеро. - Я посажу ее на теплую печку, вот она и растает!
Но ректор погладил его по головке и завел разговор о другом.
Вечером, когда Зеро был уже дома и почти совсем разделся, собираясь подлезть темноволосому Канаме под бочок и, он уже наверняка это знал, коснуться холодными губами его горячего плеча, а потом опустить руку чуть ниже, поглаживая гибкую спину, и…в общем, перед этим он вскарабкался на стул у окна и поглядел в маленький оттаявший на оконном стекле кружочек. За окном порхали снежинки; одна из них, побольше, упала на край подоконника и начала расти, расти, пока наконец не
превратилась в женщину, укутанную в тончайшее белое кимоно, сотканное, казалось, из миллионов снежных слез. Она была так прелестна, так нежна, вся из ослепительно белого льда и все же живая! Глаза ее сверкали, как звезды, но в них не было ни теплоты, ни кротости. Она кивнула мальчику и поманила его рукой. Мальчуган испугался и спрыгнул со стула, поспешив к уже заждавшемуся Канаме; мимо окна промелькнуло что-то похожее на большую птицу.
На другой день был славный морозец, но затем сделалась оттепель, а там пришла и весна. Солнышко светило, ученики опять думали совсем не об учебе, ласточки вили под крышей гнезда, коты пели, окна растворили, и детям опять можно было делать практически все, что захочется. Деревья сакуры цвели просто восхитительно.
Что за чудное было лето, как хорошо было под ветками благоухающих деревьев, которые, казалось, должны были цвести вечно!
Зеро и Канаме сидели и рассматривали книжку с картинками - Камасутру для геев; на больших башенных часах пробило пять.
-Ай! - вскрикнул вдруг светловолосый мальчик. - Мне кольнуло прямо в сердце, и что-то попало в глаз!
Канаме обвил тонкой рукой его шею, Зеро мигал, но в глазу ничего как будто не было.
-Должно быть, выскочило! - сказал он.
Но в том-то и дело, что нет. В сердце и в глаз ему попали два осколка катаны Снежной королевы, с помощью, как мы, конечно, помним, королева могла завоевать весь мир и поразить кого угодно. Бедняжка Зеро! Теперь сердце его должно было превратиться в кусок льда! Боль в глазу и в сердце уже прошла, но самые осколки в них остались.
-О чем же ты плачешь? - спросил он Курана. - У! Какой ты сейчас
безобразный! А клыки твои ещё ужасней! Мне совсем не больно! Фу! - закричал он вдруг. -Это дерево точит червь! А то совсем кривое! Какие гадкие деревья!
И он пнул одну из прелестных сакур, отчего лепестки с неё посыпались розовым дождем.
-Зеро, что ты делаешь? - закричал Канаме, который сам, помнится, сажал эти деревья, а Кирю, увидя его расстроенное лицо, пнул ещё раз и убежал от миленького маленького Канаме в свое общежитие.
Приносил ли после того ему Канаме книжку с картинками, он говорил, что эти картинки хороши только для гадких вампиров; щекотал ли соски Зеро языком, он сопротивлялся и говорил, что это противно; пытался ли добиться от него хоть немного нежности, получал лишь угрюмый взгляд.
А причиной всему были осколки катаны, что попали ему в глаз и в сердце. Потому-то он отталкивал даже миленького маленького Канаме, который любил его всем сердцем.
И забавы его стали теперь совсем иными, такими мудреными.
Раз зимою, когда шел снежок, он слепил статую какого-то высокого мужчины со странным лицом (то был любимый королевы) и все восхищался им, заставляя Канаме жутко ревновать.
Немного спустя Зеро явился в больших рукавицах, с санками за спиною, крикнул Курану в самое ухо:
-Мне позволили покататься на большой площади с другими мальчиками! – и убежал.
На площади каталось множество детей. Те, что были посмелее, привязывали
свои санки к крестьянским саням и уезжали, таким образом, довольно далеко.
Веселье так и кипело. В самый разгар его на площади появились большие сани,
выкрашенные в белый цвет. В них сидел человек, весь ушедший в белую меховую
шубу и такую же шапку. Сани объехали кругом площади два раза: Зеро живо привязал к ним свои санки и покатил.
Большие сани понеслись быстрее и затем свернули с площади в переулок.
Сидевший в них человек обернулся и дружески кивнул Кирю, точно знакомому, обнажив длинные белоснежные клыки. Зеро несколько раз порывался отвязать свои санки, но человек в шубе кивал ему, и он ехал дальше. Вот они выехали за городские ворота. Снег повалил вдруг хлопьями, стал почему-то казаться лепестками цветущей сакуры, стемнело так, что кругом не было видно ни зги. Мальчик поспешно отпустил веревку, которой зацепился за большие сани, но санки его точно приросли к большим саням и продолжали нестись вихрем. Зеро громко закричал - никто не услышал его! Снег валил, санки мчались, ныряя в сугробах, прыгая через изгороди и канавы. Мальчик весь дрожал, хотел уже достать «Кровавую Розу», но она оказалась беспечно оставленной в комнате.
Снежные хлопья все розовели и розовели, и под конец превратились в лепестки сакуры.
Вдруг они разлетелись в стороны, большие сани остановились, и сидевший в них человек встал. Это была высокая, стройная, ослепительно белая женщина - Снежная королева Хио Шизука; и шуба и шапка на ней сразу же растаяли, осталась лишь белоснежное кимоно, подвязанное лентой самого нежного розового цвета.
-Славно проехались! - сказала она. - Но ты совсем замерз? Полезай ко мне!
И, посадив мальчика к себе на колени, она обняла его своими руками, закрытыми длинными и широкими рукавами кимоно; Зеро словно опустился в снежный сугроб.
-Все еще мерзнешь? - спросила она и поцеловала его в лоб.
У! Поцелуй ее был холоднее льда, пронизал его холодом насквозь и дошел до самого сердца, а оно и без того уже было наполовину ледяным. Одну минуту Зеро казалось, что вот-вот он умрет, но нет, напротив, стало легче, он даже совсем перестал зябнуть.
-Мои санки! Не забудь мои санки! - спохватился он.
И санки подхватил вихрь лепестков, который понесся за большими санями. Снежная королева поцеловала Зеро еще раз, и он позабыл и Канаме, и ректора Кросса, и всех остальных.
-Больше я не буду целовать тебя! - сказала она. - А не то зацелую до смерти!
Зеро взглянул на нее; она была так хороша! Более умного, прелестного лица он не мог себе и представить. Теперь она не казалась ему ледяною, как в тот раз, когда она сидела за окном и кивала ему головой; теперь она казалась ему совершенством. Он совсем не боялся ее и рассказал ей, что знает все о вампирах, да о способах борьбы с ними, знает всё про Гильдию Охотников и ещё про что-то, а она только улыбалась в ответ. И тогда ему показалось, что он и в самом деле знает мало, и он устремил свой взор в бесконечное воздушное пространство. В тот же миг Снежная королева взвилась с ним на облако из розовых лепестков, и они понеслись вперед. Буря выла и стонала, словно распевая старинные песни; они летели над лесами и озерами, над морями и твердой землей; под ними дули холодные ветры, выли волки, сверкал снег, летали с криком черные вороны, а над ними сиял большой ясный месяц. На него смотрел Зеро всю долгую-долгую зимнюю ночь, - днем он спал у ног Шизуки.

Глава 2

ГЛАВА II
А что же было с Канаме, когда Зеро не вернулся? Куда он девался? Никто
не знал этого, никто не мог о нем ничего сообщить. Мальчики рассказали
только, что видели, как он привязал свои санки к большим великолепным саням, которые потом свернули в переулок и выехали за академически ворота. Никто не знал, куда он
девался. Много было пролито о нем слез; горько и долго плакал Куран.
Наконец порешили, что он умер, утонул в реке, протекавшей за Академией. Долго
тянулись мрачные зимние дни.
Но вот настала весна, выглянуло солнышко.
-Зеро умер и больше не вернется! - сказал Канаме.
-Не верю! - отвечал лунный свет.
-Он умер и больше не вернется! - повторил он светлячкам.
-Не верим! - ответили они.
Под конец и сам Канаме перестал этому верить.
-Надену-ка я свой новый красный презерватив! Зеро ни разу еще не видал его, - сказал он однажды утром, - да пойду к реке спросить про него.
Было еще очень рано; он натянул красный презерватив, проскользнул мимо смотрителя и отправился к реке.
- Правда, что ты взяла моего любовника? Я подарю тебе свой презерватив, если ты отдашь мне его назад!
И мальчику почудилось, что волны как-то странно кивают ему; тогда он
снял свой красный презерватив, первую свою драгоценность, и бросил его в реку.
Но они упали как раз у берега, и волны сейчас же вынесли их на сушу, - река
как будто не хотела брать у мальчика его драгоценность, так как не могла
вернуть ему Зеро. Вампир же подумал, что бросил презерватив не очень далеко,
влез в лодку, качавшуюся у берега, встал на самый краешек кормы и опять
бросил презерватив в воду. Лодка не была привязана и оттолкнулась от берега.
Куран хотел поскорее выпрыгнуть на сушу, но, пока пробирался с кормы на
нос, лодка уже отошла от берета на целый аршин и быстро понеслась по
течению.
Канаме ужасно испугался, тут же начал быстро рассуждать, что же ему делать, но так ничего и не пришло в его хорошенькую головку, а лодка уносила Курана все дальше от берега. Он сидел смирно, тихо наблюдая за красным презервативом, плывущим за ним.
Берега реки были очень красивы, там цвели самые прекрасные цветы, порхали самые прекрасные бабочки, но Канаме было не до этого.
"Может быть, река несет меня к Зеро?" - подумал Канаме, наконец обращая свой взгляд на берега и веселея.. Но вскоре лодка принесла его к прекрасному саду, Канаме вышел на берег прямо к небольшому аккуратному особняку.
Навстречу ему вышел красивый голубоглазый блондин в белом костюме и соломенной шляпе.
-Ах, прекрасный мальчик! – воскликнул он, восхищаясь красотой Канаме, - как ты попал сюда?
Канаме начал рассказывать свою историю, а блондин все пожирал его глазами и норовил ущипнуть за задницу. И вот, когда чистокровный кончил (в прямом смысли или в переносном, мы не знаем), он спросил блондина, не видал ли тот Зеро. Блондин ответил, что никого он тут не видел и предложил Канаме пофотографироваться немного на память, на что тот, несомненно, согласился. Блондин (который, как все уже догадались, был никто иной, как Айдо) взял за руку Канаме и увел его в дом.
Айдо все больше и больше возбуждался, фотографируя Канаме в самых различных позах, и воскликнул:
-Как же давно мне хотелось поиметь такого мальчика! Вот увидишь, как здорово я умею делать минет!
И он привел свои слова в действие, и чем громче становились стоны Канаме, тем больше он забывал Зеро. Нет, Айдо не был злым, просто уж очень ему хотелось наслаждаться Канаме как можно дольше. Так что, после того, как он отвел Курана в спальню, то вернулся в сад и заморозил все деревья сакуры. Он боялся, что при виде них Канаме вспомнит Зеро и уйдет.
Много дней развлекался Айдо с Канаме, много дней они не выходили из спальни. Но вот, когда блондин наконец выдохся и заснул, Куран решил прогуляться и осмотреть дом. В одном из коридоров он наткнулся на картину с самым красивым изображением цветущей сакуры, вот о чем забыл Айдо. Вампир вышел в сад, чтобы усладить свой взор настоящей сакурой, но все деревья были заморожены.
-Как же так! – воскликнул Канаме и со злости полыхнул огнем. Лед, сковавший деревья, растаял, и сакура предстала перед мальчиком во всей своей красе.
Канаме погладил ствол дерева, думая о том, какие же гладкая кора у деревьев в Академии, и вспоминая о Зеро.
- Как же я совсем позабыл! - сказал мальчик. - Мне ведь надо искать
Зеро!
-Не знаете ли вы, где он? - спросил он у сакур. – Неужели он окончательно опустился до уровня Е?
- Нет! - сказали деревья. – Ни одной капли крови не было пролито на землю его клыками, мы знаем!
- Спасибо вам! – ответил Канаме с благодарностью и пошел дальше по саду, спрашивая у каждого цветка и дерева, не знают ли они Зеро
Но все цветы были настолько эгоистичны, что думали только о себе, да завидовали красоте Канаме, так что сразу же отворачивались от него, как только он пытался заговорить.
Вампир побежал из сада к забору, как только увидел его, калитка была заперта только на задвижку, Канаме дернул за ручку со всех своих чистокровных сил, дверь открылась и Канаме, как и был в одной рубашке, так и пустился бежать. То и дело он оглядывался назад, но погони за ним не было, слишком уж у Айдо после подобной физкультуры болела спина, чтобы даже встать с кровати. Вскоре Куран устал, присел голой задницей на гладкий теплый камень и посмотрел вокруг: лето уже давно прошло, на дворе стояла поздняя осень.
- Господи! Как же я затрахался! Ведь уж осень на дворе! Тут не до
отдыха! – сказал Канаме и вновь пустился в дорогу, то и дело натыкаясь на маленькие камешки, больно впивающиеся в его стертые до крови голые ножки. Ах, каким же несчастным он себя чувствовал! Единственное только помнил Канаме, и это придавало ему сил – он, чистокровный вампир, никогда не сдается и никогда не потеряет своей гордости! О единственном только думал Канаме, и это придавало ему сил – он обязательно найдет гадкого Зеро и вот уж напьется его кровушки вдоволь!