День четвёртый. Останься
Название: ОстаньсяАвтор: Alexiel-darkПейринг: Ичиджо/Шики
Размер: мини
Жанр: romance
Арт: cs1774.vkontakte.ru/u16073010/92878064/x_7bf25d...Рейтинг: PG
Дисклаймер: (с) Хино Мацури
ОстаньсяШики молча вошел в комнату, тут же заметив Такуму, увлеченно наблюдающего за каплями дождя, медленно оседающими на поверхности оконного стекла. Наследник Сенри ожидал, что его сосед тут же повернется и озарит их скромное обиталище своей лучезарной улыбкой. Но как бы странно это не выглядело, тот лишь напрягся, услышав, как захлопнулась дверь.
Сегодня у Ичиджо не было настроения шутить и беспечно раздаривать улыбки. И дело было отнюдь не в дожде, так неожиданно начавшемся ранним утром. Такума не мог перестать думать о том, что сегодня его друг, - а друг ли? – уезжает на некоторое время домой, чтобы навестить мать, завалившую своего отпрыска письмами с настойчивыми просьбами нанести ей визит в ближайшее время. Сама мысль о том, что Шики покинет ненадолго академию, уже не радовала, а то, что он должен был отлучиться ради матери, которая вызывала у Такумы противоречивые чувства, вызывало нешуточное беспокойство. Будучи вице-президентом, блондин не мог не волноваться за учеников ночного класса, но все, что было связанно с Шики, имело для него вдвое большее значение. Он даже за Курана никогда так не переживал, так почему же известие о кратковременной отлучке Сенри в родовой особняк вызывает в нем ничем не обоснованный страх? Какое-то странное предчувствие, что произойдет что-то очень плохое, не давало ему сейчас повернуться лицом к другу и помочь упаковать вещи.
Да тот и без него вполне успешно справлялся. Только и были слышны шорох одежды, тихий перестук шагов по комнате и щелчки закрываемых кнопок. Сенри не подозревал, что стоящий у окна юноша всеми силами заставлял себя стоять на месте. Больше всего Такуме сейчас хотелось подлететь к спокойно собирающемуся другу, вырвать из его рук дорожную сумку и запретить ему куда-либо выходить из комнаты. Но он прекрасно понимал, что не имеет никого права так поступить, поэтому бессильно покусывал нижнюю губу, следя за стекающими по стеклу серыми на фоне покрытого тучами неба каплями.
Громко вжикнула последняя молния, ознаменовав конец сборов. Этот звук, казалось, был громче, чем перекаты грома в пасмурном небе. Шики постоял недолго у кровати, молча ожидая, когда же повернется Ичиджо, чтобы пожелать ему удачи и, возможно, проводить до выхода из общежития. Но тот не торопился прощаться. Отчего-то такое поведение друга вызвало отголосок обиды. Но Шики только мотнул головой, отгоняя неприятные чувства, и решил начать сам.
- Вернусь, как и договаривались, недели через две. Хотя могут возникнуть некоторые трудности на месте. Если планы поменяются, я напишу.
Сенри кинул короткий взгляд на продолжавшего игнорировать его вице-президента. Тот не подал виду, что услышал только что сказанное. И, похоже, отвечать он тоже был не намерен. Шики едва слышно вздохнул и, взяв в руку сумку, направился к двери.
- До скорого, - бросил он, потянув деревянную преграду на себя.
Но в следующую секунду комнату, погруженную в вечерний сумрак, ярко озарила вспышка молнии, а рука Такумы с громким хлопком врезалась в дверь, не позволяя Шики выйти. Ичиджо стоял позади друга, удерживая руку у того над плечом, а другой - вцепившись в ткань пиджака на его спине. Голова была опущена так, что светлые волосы скрывали полный переживаний взгляд, губы нервно подрагивали, пальцы судорожно сжимались-разжимались на белой ткани.
- Не уходи, - прозвучало приглушенно.
Сенри даже не сразу сообразил, что это произнес его друг: таким неузнаваемым стал его голос. Шики попытался, было, повернуться, но Такума, чуть нагнувшись, уперся лбом в его затылок, не позволяя шевелить головой, и снова выдохнул в основание шеи:
- Не уходи. Останься.
От теплого воздуха, коснувшегося слишком чувствительного местечка на шее, Шики незаметно поежился. Его губы чуть приоткрылись, когда он удивленно выдохнул. Ичиджо был слишком близко, но это не было неприятно. Наоборот, хотелось, чтобы тот его обнял, да так, чтобы он не смог двигаться и просто был бы вынужден остаться здесь, а не ехать в родовой особняк для встречи с матерью, которая уже давно не вызывала у него прежних сыновних чувств. Сенри с радостью бы сейчас вернулся к кровати, разложил собранные вещи по полкам шкафа и спустился бы вместе с Такумой в гостиную, где в уюте и тепле попивали чай остальные. Но вместо этого он вынужден был культурно попрощаться со всеми и выйти на улицу, где нещадно лил дождь, а холодный ветер гнул деревья.
- Я не могу, ты же знаешь. Мама меня в покое не оставит.
- Ты можешь просто не читать ее письма.
Предложение было вполне разумным, но принять его Шики не мог. Хотя бы потому, что он был вампиром, а они не ищут легких путей.
- Я должен. Я ведь все-таки ее сын. Поэтому я, наверное, уже пойду. Надо еще с главой и остальными попрощаться.
Сенри хотел, было, двинуться вперед, но рука Такумы, отпустив заднюю часть пиджака, плавно перетекла вперед, заставляя прижаться спиной к груди друга.
- У меня плохое предчувствие. Что-то ужасное произойдет, если ты сейчас уйдешь.
Шики озадачено нахмурился, бегая глазами по деревянной поверхности двери, подмечая малейшие трещинки.
- Я буду осторожен. Ничего не случится, - положив ладонь на обнимающую его руку Такумы, почти прошептал Шики.
Пальцы жестко впились в ткань, бессильно сползая вниз по пиджаку, прежде чем окончательно отпустить.
- Через две недели. И ни днем больше, слышишь, Шики?
- Я постараюсь, - отстраняясь, произнес юноша.
- Обещай, что вернешься через две недели, - настаивал блондин.
- Прости, не могу, - сорвалось с губ Сенри, прежде чем он вышел из комнаты, оставив Ичиджо безвольно оседать около двери, нервно обнимая себя за плечи.
Такума долгое время провел в одной позе, бессмысленно уставившись в пол. Шики, наверняка, уже давно был в пути. Тревожные мысли все никак не хотели отпускать, и единственное, что мог в такой ситуации сделать Ичиджо – это надеяться на то, чтобы его подозрения ими же и остались.
Блондин тяжело поднялся, вновь подошел к окну и, уперевшись в холодное стекло ладонью, словно обращаясь к не думающей успокаиваться природе, произнес:
- Все будет хорошо… Правда?