Не можешь нести груз — изобрети колесо. Не можешь поймать еду — изобрети копьё. Ограничения! Нет ограничений, нет прогресса. Нет прогресса — культура гниёт. - Мордин Солус
Автор: Dr. A. Cameron
Бета: в активном поиске
Фандом: Vampire Knight
Пэйринг/Персонажи: Канаме/Юуки/Зеро, второстепенные персонажи, новые герои
Рейтинг: PG-13
Жанр: недояойный гет, агнст, дорама (с)
Размер: мини-миди
Статус: в процессе
Предупреждения: ООС героев, AU
Дисклеймер: Хино Матсури (с)
Размещение: с моего разрешения и ссылкой
От автора: Вдохновилась заявкой на Хот-Фесте, идея заполонила мозг и я несколько расширила ее. Хотелось бы услышать мнения о работе...)
Главы 1,2
Глава 3
Дождь заканчивается только к вечеру, но серые тучи все так же плотно закрывают небо, грозя снова начать поливать город ледяными каплями. Воздух из окна пахнет пылью и почему-то напоминает о жизни в Академии. Юуки выводит узоры на чуть запотевшем стекле, наслаждаясь свежестью воздуха после разбавившего июньскую духоту затяжного дождя.
Дождь заканчивается только к вечеру, но серые тучи все так же плотно закрывают небо, грозя снова начать поливать город ледяными каплями. Воздух из окна пахнет пылью и почему-то напоминает о жизни в Академии. Юуки выводит узоры на чуть запотевшем стекле, наслаждаясь свежестью воздуха после разбавившего июньскую духоту затяжного дождя.
Канаме сегодня опять уходит довольно рано, еще даже не начинает темнеть, опять не говорит куда и зачем, лишь легонько касается поцелуем ее щеки и улыбается так, что у нее сжимается сердце от этой непередаваемой нежности.
- Береги себя, Юуки, - от мягких, безумно любимых обертонов его голоса на душе становится так тепло, что Принцесса думает, что не сможет прожить без брата и дня.
Но он опять оставляет ее одну, в четырех стенах, которые давят своей мощью и заставляют себя чувствовать как бы в клетке. Это странно, бродить по огромному дому в одиночестве, изредка натыкаясь на прислугу и нечастых гостей, и в сотый раз рассматривать старинную лепнину на потолке и красивые грани на кованых канделябрах. Скучно и страшно. Айдо-семпай, Рука-сама, Каин-семпай – они живут с ними, да, в одном особняке, но беспокоить их из-за собственного безделья не хочется, она и так чувствует себя здесь до невозможности чужой. Чувствует вину за то, что отняла у аристократов чистокровного, за то, что сама оказалась Принцессой, за то, что не сбылись мечты Руки, и за то, что Айдо теперь вынужден быть ее телохранителем.
Ощущение нереальности окружающего пугает, грозя раствориться в пустоте эфемерной дымкой. Мир как будто бы не настоящий. Искусственно сплетенный кокон, безопасный и комфортный, но чужой. Жить за закрытыми дверьми невозможно, огромный дом давит пустотой, и Юуки задыхается от недостатка общения. Безумно хочется увидеть другие лица, убедиться, что мир не замкнулся, что жизнь идет вперед и не замыкается ее замершими днями.
Юуки не находит себе места, не понимает своих желаний, как запертая в банке бабочка, мечется. Что-то происходит, покой не приходит и тогда, когда она пишет письма Йори-чан, и поэтому никогда их не отправляет, Юуки в тысячный раз пересматривает альбомы. Может в них все и дело? Она подолгу останавливается на фотографиях, где она, Зеро и Ректор празднуют дни рождения и рождество. Кайен по обыкновению мил, весел и корчит забавные рожицы в объектив камеры. Зеро хмур, почти везде, но на некоторых снимках он даже улыбается, чуть приподнимая уголки губ. Юуки касается его лица на фото, закрывает глаза и старается сдержать слезы. Комок в горле копится, и не заплакать не получается – на фотографию падают крупные капли, чуть размывая силуэты. Принцесса не может узнать на снимках себя. Где та Юуки Кросс, которая беззаботно улыбалась и охраняла тайну Ночного класса? Где та Юуки, что пообещала названному брату предотвратить падение до уровня Е и в противном случае убить?
*****
Опасно уходить одной, без Айдо-семпая, Юуки знает. Но бегство кажется единственным выходом, жизненно важной необходимостью, и Принцесса сбегает из поместья, спешно прихватив Артемиду, чуть потрескивающую в руках.
Юуки прячется от подступающей жажды в тени деревьев парка. Дышать тяжело, но лучше, если запутанные мысли скрываются за больше физическими мучениями. Солнце нещадно палит, глаза режет, и слезы наворачиваются еще и от этого. Хочется снова почувствовать себя глупой и наивной Юуки Кросс. Принцесса ненавидит себя за восхищенно-опасливые взгляды, которыми ее провожают люди на улице. В мыслях совершенный беспорядок, нигде нет покоя, хотя повода для беспокойства нет.
Рядом всегда брат, любимый, нежный, и все равно что-то не так. И у сбывшихся мечтаний есть обратная сторона. Канаме что-то скрывает, да и она не может преодолеть перед они-сама смущение. Будто внутренний барьер, что-то мешает ей принять себя, свою жизнь и возлюбленного брата. Это больно – чувствовать себя бестолковой, Канаме ей не доверяет, а значит это так. Уж лучше бы он остался для нее только семпаем, черта между ними была бы не так явственно заметна. Он защищает ее – да, но хочется, чтобы и он мог почувствовать себя комфортно.
У Канаме горячая густая кровь, она растекается по телу теплыми волнами, а близость любимого заставляет ее дышать глубоко и отрывисто и забывать слова, а сердце – сбиваться с ритма. И все равно она никак не может почувствовать…
*****
- Ты вампир, да?
У мальчишки пронзительно синие глаза, Юуки и не замечает, как он подходит. Она хочет сказать, что нет, это все детские сказки, но в его взгляде понимание и решительность, что она не может ему соврать:
- Да.
- Ты совсем не страшная, онэ-сан, - мальчишка улыбается, ветер треплет солнечную макушку, и Принцесса даже не успевает удивиться, как он продолжает: - А дядя Зеро говорил, что все вампиры страшные.
Зеро?
В груди все болезненно сжимается, в памяти проносится последняя встреча, когда на балу он так резко оттолкнул ее руку. «Н е п р и к а с а й с я к о м н е». Юуки не знает, что делать: она так хотела его увидеть, услышать родной голос, а теперь, почти получив настолько желаемое, теряется. Появляется глупое желание убежать, но снова оставаться одной выше ее сил. Наружу рвется прежняя Юуки, наивная и ничем не скованная.
- Онэ-сан, не бойся, я скажу дяде Зеро, что ты добрая, - ребенок видит ее смятение и растерянность и протягивает маленькую ладошку навстречу.
- Как тебя зовут? – она пытается сквозь подступившие слезы улыбнуться.
- Юя.
- Пойдем, Юя, отведешь меня к дяде.
*****
- Здравствуй, Зеро.
Сердце пропускает удар, становится тяжело дышать. Юуки. Слишком неожиданно, слишком желаемо, чтобы исполниться. Однако над личными чувствами преобладают охотничьи инстинкты, и Кирию загораживает второго малыша – Тою собой, резко выхватив пистолет.
- Юя, подойди ко мне, - голос его строг и требует полного подчинения, но младший близнец лишь сильнее сжимает ладонь чистокровной. – Юя, Хитоми-сан, просила вас слушаться меня.
Он говорит отрывисто и четко, властные интонации заставляют мальчишку опустить голову и отпустить ее руку, но он не решается отдалиться от «онэ-сан». Зеро не сводит напряженного взгляда с Юуки.
В голове кружат образы, уж очень история этих мальчишек напоминает их с Ичиру жизнь. Близнецы, охотники, встреча с чистокровной, и все тоже сходится на младшем. Разве что Кирию были немногим старше. Это больно вспоминать, это страшно, но охотник понимает, что это его Юуки и что она никогда не причинит вреда мальчикам. По крайней мере, хочется в это верить…
- Юя!
- Ты меня ненавидишь? – в ее голосе отчаяние, во взгляде непонимание, страх и боль. Юуки присаживается на корточки рядом с малышом и ласково просит: - Юя, пожалуйста, послушай дядю Зеро. Обещаю, он не будет ругаться.
Она пытается улыбнуться мальчику, сжимает на прощанье детскую ладошку и сдерживает слезы. Ранит этот слишком внимательный и резкий взгляд, эта опасливость по отношению к ней. Зеро несправедлив, и это обижает.
- Нет, - кажется, интонации в его таком родном голосе смягчаются.
Вспыхнувшие надежды оживают, и Зеро подсознательно хочет, чтобы то, о чем говорил Куран, оказалось правдой. И все равно он загораживает широкой спиной подошедшего Юю.
Она чуть улыбается и отводит взгляд. Пока даже этого хватит, страшные опасения не сбылись, и она рада даже просто быть рядом. Хочется подойти поближе, приобнять, толкнуть, похлопать по плечу… хочется дотронуться и понять, что он ей не приснился. Прикоснуться. Она неосознанно тянется вперед, к нему влечет, и находиться на месте просто невозможно. Чистокровная делает робкий шаг вперед и встречает неожиданно настороженный взгляд охотника. Просыпается чувство противоречия, и Юуки идет все увереннее.
Он не понимает, чего она хочет, чего добивается. Н е п о д х о д и, ч и с т о к р о в н а я, н е п о д х о д и - Зеро окончательно запутался в себе, не может отвести от нее взгляд, пытается ненавидеть, но кажется, это невозможно. У й д и, Ю у к и… В ее больших глазах стоят слезы, но она упрямо идет вперед, и Зеро сдается. Убегать глупо…
- Тоя, поиграйте с Юей на площадке. Я скоро подойду.
- Дядя… - малыш запинается, хочет выглядеть старше и солиднее и продолжает: - Зеро-сама, она же вампир?!
- Тоя-кун, все хорошо, ты старший – отвечаешь за Юю, - он одновременно и строг, и по-своему ласков, а Юуки кажется, что он ведет себя как настоящий отец. Это одновременно умиляет и пугает: а что если… Охотник чуть тише продолжает: - А она… она особенная. Иди, играй.
«О с о б е н н а я» Кровь приливает к лицу, сердце беспокойно бьется – особенная. Смеяться? Плакать? Она не знает и просто счастлива. Юуки не слышит, о чем еще спрашивает близнец, только видит как Зеро треплет его за волосы и по-отечески шлепает Тою по попе, отправляя гулять.
- Зеро… - поднять на него взгляд, теперь, когда он так близко, кажется невероятно трудным, а еще нужно что-то сказать, спросить, чтобы не было так неловко… - Зеро, а эти малыши…
- Дети одной из охотниц.
- Ты будешь хорошим отцом.
- Ты думаешь? - у него лукавые огоньки в глазах, теплота и ей хочется думать, что радость.
- Знаю.
Она улыбается так тепло-тепло, что Зеро забывает о том, что мгновение назад думал, что с врагами так нельзя. Нельзя терять бдительность, уступать личному интересу, эмоциям, чувствам, нельзя помнить ее человеческое прошлое, дни, проведенные вместе, Академию и дежурства... Нельзя. Но теперь это кажется невозможным: она рядом, его лучик, его прошлая жизнь. И ему тоже хочется прикоснуться к бывшей старосте, убедиться, что она не мираж, что все на самом деле, но он удерживается от необдуманного поступка.
Юуки пытается о чем-то непринужденно болтать, пытается разговорить его, но Зеро – это Зеро, он почти не изменился, а значит, говорить будет она одна. Почти. Чистокровная не понимает, в чем именно перемена, во взгляде, обращенном к ней, в таком спокойном общении или в той сцене с детьми. Кажется, он просто повзрослел, и Юуки не знает, нравится ей это или нет. Хотя сейчас это не важно, ведь он просто рядом, а она не одинока хотя бы на эти пару часов.
Зеро до невозможности хочется спросить ее про Курана, говорил ли ей брат про их встречу, согласна ли она и пила ли его кровь. Она что-то спрашивает про Академию, про Йори, про Ректора, и он, вырываясь из раздумий, что-то односложно отвечает. Сердце бьется часто-часто, и он все-таки поддается нежному порыву и обнимает свою несносную старосту, а она испуганно замолкает и не решается даже шелохнуться.
Она все такая же, понимает охотник, вдыхая знакомый запах ее шампуня. Взгляд падает на тонкую полоску кожи на шее, и он спешно отворачивается, боясь спугнуть такой невероятный момент. У нее тоже безумный пульс и тоже неровное дыхание, и он почти сходит с ума от такой близости…
- Зеро… я… мне… - она что-то бессвязно шепчет ему в грудь, а он, не обращая внимания на ее робкие протесты, все так же продолжает прижимать е к себе.
И чистокровная понимает, что именно этого ей и не хватало в ее «новой» жизни: Зеро, его объятий, его запаха и… его крови. Осознание последнего приходит слишком неожиданно, и Юуки, боясь саму себя, с силой отталкивает охотника и, вырываясь из объятий, убегает.
Зеро растерян и не понимает, что произошло. Винит себя в несдержанности и неправильном поведении и с укором и сладостью еще ощущает ее хрупкую фигуру в своих руках. Мир снова теряет краски, а сердце заводит обычный ритм, как будто и не было этих нескольких минут счастья. От необъяснимости ее поведения, от собственной ненужности и злости на себя появляется привычный спазм голода в желудке, и Зеро яростно глотает таблетки и отгоняет мысли о чертовых чистокровных, что не дают ему спокойно жить. Обманывать себя намного проще…
*****
Юуки вбегает в дом растрепанная, заплаканная и запыхавшаяся, несется в комнату к брату и со всхлипами просит прощения у чистокровного. Ей кажется, что она предала его, кажется, что если ей захотелось крови другого человека, то она не достойна его, кажется, что…
- Юуки, хватит, - он нежно касается ее щек, стирает слезы и продолжает: - Милая, перестань, все хорошо…
- Они-сама! – от его голоса, родного и любимого, становится еще гаже, чувство предательства растет, и Принцесса падает ему на грудь с новыми рыданиями, сжимает в кулачках его рубашку и все так же шепчет: - Прости, они-сама… Канаме-сама…
Куран, конечно, в курсе. И о ее побеге, и о встрече с охотником, и о том, что она осознала свой голод. Тяжело принять неизбежное, но нет ни сил, ни желания убегать от проблем. Чистокровный пытается нежно улыбнуться сестренке и тянется к внутреннему карману пиджака. В руках оказывается склянка с кровью охотника, и он протягивает ее затихшей сестренке. Она непонимающе на него смотрит, гоняет пузырек воздуха по бутыли…
- Выпей, Юуки. Только кровью любимого можно утолить голод .
Слова режут по сердцу, чистокровная дергается как от удара и полушепотом спрашивает:
- Это…
- Его. Пей.
Она хочет возразить, хочет доказать и брату, и себе, что только Канаме-сама ее возлюбленный, но алеющие радужки и выступающие клыки ее выдают, и приходится сдаться…
*****
Охотник возвращается поздно. Дома идеальный порядок, почему-то именно сейчас настолько раздражающий, глухая пустота и темнота поджидающего сна.
А еще записка на кухонном столе: «Послезавтра»
Бета: в активном поиске
Фандом: Vampire Knight
Пэйринг/Персонажи: Канаме/Юуки/Зеро, второстепенные персонажи, новые герои
Рейтинг: PG-13
Жанр: недояойный гет, агнст, дорама (с)
Размер: мини-миди
Статус: в процессе
Предупреждения: ООС героев, AU
Дисклеймер: Хино Матсури (с)
Размещение: с моего разрешения и ссылкой
От автора: Вдохновилась заявкой на Хот-Фесте, идея заполонила мозг и я несколько расширила ее. Хотелось бы услышать мнения о работе...)
Главы 1,2
Глава 3
Дождь заканчивается только к вечеру, но серые тучи все так же плотно закрывают небо, грозя снова начать поливать город ледяными каплями. Воздух из окна пахнет пылью и почему-то напоминает о жизни в Академии. Юуки выводит узоры на чуть запотевшем стекле, наслаждаясь свежестью воздуха после разбавившего июньскую духоту затяжного дождя.
Дождь заканчивается только к вечеру, но серые тучи все так же плотно закрывают небо, грозя снова начать поливать город ледяными каплями. Воздух из окна пахнет пылью и почему-то напоминает о жизни в Академии. Юуки выводит узоры на чуть запотевшем стекле, наслаждаясь свежестью воздуха после разбавившего июньскую духоту затяжного дождя.
Канаме сегодня опять уходит довольно рано, еще даже не начинает темнеть, опять не говорит куда и зачем, лишь легонько касается поцелуем ее щеки и улыбается так, что у нее сжимается сердце от этой непередаваемой нежности.
- Береги себя, Юуки, - от мягких, безумно любимых обертонов его голоса на душе становится так тепло, что Принцесса думает, что не сможет прожить без брата и дня.
Но он опять оставляет ее одну, в четырех стенах, которые давят своей мощью и заставляют себя чувствовать как бы в клетке. Это странно, бродить по огромному дому в одиночестве, изредка натыкаясь на прислугу и нечастых гостей, и в сотый раз рассматривать старинную лепнину на потолке и красивые грани на кованых канделябрах. Скучно и страшно. Айдо-семпай, Рука-сама, Каин-семпай – они живут с ними, да, в одном особняке, но беспокоить их из-за собственного безделья не хочется, она и так чувствует себя здесь до невозможности чужой. Чувствует вину за то, что отняла у аристократов чистокровного, за то, что сама оказалась Принцессой, за то, что не сбылись мечты Руки, и за то, что Айдо теперь вынужден быть ее телохранителем.
Ощущение нереальности окружающего пугает, грозя раствориться в пустоте эфемерной дымкой. Мир как будто бы не настоящий. Искусственно сплетенный кокон, безопасный и комфортный, но чужой. Жить за закрытыми дверьми невозможно, огромный дом давит пустотой, и Юуки задыхается от недостатка общения. Безумно хочется увидеть другие лица, убедиться, что мир не замкнулся, что жизнь идет вперед и не замыкается ее замершими днями.
Юуки не находит себе места, не понимает своих желаний, как запертая в банке бабочка, мечется. Что-то происходит, покой не приходит и тогда, когда она пишет письма Йори-чан, и поэтому никогда их не отправляет, Юуки в тысячный раз пересматривает альбомы. Может в них все и дело? Она подолгу останавливается на фотографиях, где она, Зеро и Ректор празднуют дни рождения и рождество. Кайен по обыкновению мил, весел и корчит забавные рожицы в объектив камеры. Зеро хмур, почти везде, но на некоторых снимках он даже улыбается, чуть приподнимая уголки губ. Юуки касается его лица на фото, закрывает глаза и старается сдержать слезы. Комок в горле копится, и не заплакать не получается – на фотографию падают крупные капли, чуть размывая силуэты. Принцесса не может узнать на снимках себя. Где та Юуки Кросс, которая беззаботно улыбалась и охраняла тайну Ночного класса? Где та Юуки, что пообещала названному брату предотвратить падение до уровня Е и в противном случае убить?
*****
Опасно уходить одной, без Айдо-семпая, Юуки знает. Но бегство кажется единственным выходом, жизненно важной необходимостью, и Принцесса сбегает из поместья, спешно прихватив Артемиду, чуть потрескивающую в руках.
Юуки прячется от подступающей жажды в тени деревьев парка. Дышать тяжело, но лучше, если запутанные мысли скрываются за больше физическими мучениями. Солнце нещадно палит, глаза режет, и слезы наворачиваются еще и от этого. Хочется снова почувствовать себя глупой и наивной Юуки Кросс. Принцесса ненавидит себя за восхищенно-опасливые взгляды, которыми ее провожают люди на улице. В мыслях совершенный беспорядок, нигде нет покоя, хотя повода для беспокойства нет.
Рядом всегда брат, любимый, нежный, и все равно что-то не так. И у сбывшихся мечтаний есть обратная сторона. Канаме что-то скрывает, да и она не может преодолеть перед они-сама смущение. Будто внутренний барьер, что-то мешает ей принять себя, свою жизнь и возлюбленного брата. Это больно – чувствовать себя бестолковой, Канаме ей не доверяет, а значит это так. Уж лучше бы он остался для нее только семпаем, черта между ними была бы не так явственно заметна. Он защищает ее – да, но хочется, чтобы и он мог почувствовать себя комфортно.
У Канаме горячая густая кровь, она растекается по телу теплыми волнами, а близость любимого заставляет ее дышать глубоко и отрывисто и забывать слова, а сердце – сбиваться с ритма. И все равно она никак не может почувствовать…
*****
- Ты вампир, да?
У мальчишки пронзительно синие глаза, Юуки и не замечает, как он подходит. Она хочет сказать, что нет, это все детские сказки, но в его взгляде понимание и решительность, что она не может ему соврать:
- Да.
- Ты совсем не страшная, онэ-сан, - мальчишка улыбается, ветер треплет солнечную макушку, и Принцесса даже не успевает удивиться, как он продолжает: - А дядя Зеро говорил, что все вампиры страшные.
Зеро?
В груди все болезненно сжимается, в памяти проносится последняя встреча, когда на балу он так резко оттолкнул ее руку. «Н е п р и к а с а й с я к о м н е». Юуки не знает, что делать: она так хотела его увидеть, услышать родной голос, а теперь, почти получив настолько желаемое, теряется. Появляется глупое желание убежать, но снова оставаться одной выше ее сил. Наружу рвется прежняя Юуки, наивная и ничем не скованная.
- Онэ-сан, не бойся, я скажу дяде Зеро, что ты добрая, - ребенок видит ее смятение и растерянность и протягивает маленькую ладошку навстречу.
- Как тебя зовут? – она пытается сквозь подступившие слезы улыбнуться.
- Юя.
- Пойдем, Юя, отведешь меня к дяде.
*****
- Здравствуй, Зеро.
Сердце пропускает удар, становится тяжело дышать. Юуки. Слишком неожиданно, слишком желаемо, чтобы исполниться. Однако над личными чувствами преобладают охотничьи инстинкты, и Кирию загораживает второго малыша – Тою собой, резко выхватив пистолет.
- Юя, подойди ко мне, - голос его строг и требует полного подчинения, но младший близнец лишь сильнее сжимает ладонь чистокровной. – Юя, Хитоми-сан, просила вас слушаться меня.
Он говорит отрывисто и четко, властные интонации заставляют мальчишку опустить голову и отпустить ее руку, но он не решается отдалиться от «онэ-сан». Зеро не сводит напряженного взгляда с Юуки.
В голове кружат образы, уж очень история этих мальчишек напоминает их с Ичиру жизнь. Близнецы, охотники, встреча с чистокровной, и все тоже сходится на младшем. Разве что Кирию были немногим старше. Это больно вспоминать, это страшно, но охотник понимает, что это его Юуки и что она никогда не причинит вреда мальчикам. По крайней мере, хочется в это верить…
- Юя!
- Ты меня ненавидишь? – в ее голосе отчаяние, во взгляде непонимание, страх и боль. Юуки присаживается на корточки рядом с малышом и ласково просит: - Юя, пожалуйста, послушай дядю Зеро. Обещаю, он не будет ругаться.
Она пытается улыбнуться мальчику, сжимает на прощанье детскую ладошку и сдерживает слезы. Ранит этот слишком внимательный и резкий взгляд, эта опасливость по отношению к ней. Зеро несправедлив, и это обижает.
- Нет, - кажется, интонации в его таком родном голосе смягчаются.
Вспыхнувшие надежды оживают, и Зеро подсознательно хочет, чтобы то, о чем говорил Куран, оказалось правдой. И все равно он загораживает широкой спиной подошедшего Юю.
Она чуть улыбается и отводит взгляд. Пока даже этого хватит, страшные опасения не сбылись, и она рада даже просто быть рядом. Хочется подойти поближе, приобнять, толкнуть, похлопать по плечу… хочется дотронуться и понять, что он ей не приснился. Прикоснуться. Она неосознанно тянется вперед, к нему влечет, и находиться на месте просто невозможно. Чистокровная делает робкий шаг вперед и встречает неожиданно настороженный взгляд охотника. Просыпается чувство противоречия, и Юуки идет все увереннее.
Он не понимает, чего она хочет, чего добивается. Н е п о д х о д и, ч и с т о к р о в н а я, н е п о д х о д и - Зеро окончательно запутался в себе, не может отвести от нее взгляд, пытается ненавидеть, но кажется, это невозможно. У й д и, Ю у к и… В ее больших глазах стоят слезы, но она упрямо идет вперед, и Зеро сдается. Убегать глупо…
- Тоя, поиграйте с Юей на площадке. Я скоро подойду.
- Дядя… - малыш запинается, хочет выглядеть старше и солиднее и продолжает: - Зеро-сама, она же вампир?!
- Тоя-кун, все хорошо, ты старший – отвечаешь за Юю, - он одновременно и строг, и по-своему ласков, а Юуки кажется, что он ведет себя как настоящий отец. Это одновременно умиляет и пугает: а что если… Охотник чуть тише продолжает: - А она… она особенная. Иди, играй.
«О с о б е н н а я» Кровь приливает к лицу, сердце беспокойно бьется – особенная. Смеяться? Плакать? Она не знает и просто счастлива. Юуки не слышит, о чем еще спрашивает близнец, только видит как Зеро треплет его за волосы и по-отечески шлепает Тою по попе, отправляя гулять.
- Зеро… - поднять на него взгляд, теперь, когда он так близко, кажется невероятно трудным, а еще нужно что-то сказать, спросить, чтобы не было так неловко… - Зеро, а эти малыши…
- Дети одной из охотниц.
- Ты будешь хорошим отцом.
- Ты думаешь? - у него лукавые огоньки в глазах, теплота и ей хочется думать, что радость.
- Знаю.
Она улыбается так тепло-тепло, что Зеро забывает о том, что мгновение назад думал, что с врагами так нельзя. Нельзя терять бдительность, уступать личному интересу, эмоциям, чувствам, нельзя помнить ее человеческое прошлое, дни, проведенные вместе, Академию и дежурства... Нельзя. Но теперь это кажется невозможным: она рядом, его лучик, его прошлая жизнь. И ему тоже хочется прикоснуться к бывшей старосте, убедиться, что она не мираж, что все на самом деле, но он удерживается от необдуманного поступка.
Юуки пытается о чем-то непринужденно болтать, пытается разговорить его, но Зеро – это Зеро, он почти не изменился, а значит, говорить будет она одна. Почти. Чистокровная не понимает, в чем именно перемена, во взгляде, обращенном к ней, в таком спокойном общении или в той сцене с детьми. Кажется, он просто повзрослел, и Юуки не знает, нравится ей это или нет. Хотя сейчас это не важно, ведь он просто рядом, а она не одинока хотя бы на эти пару часов.
Зеро до невозможности хочется спросить ее про Курана, говорил ли ей брат про их встречу, согласна ли она и пила ли его кровь. Она что-то спрашивает про Академию, про Йори, про Ректора, и он, вырываясь из раздумий, что-то односложно отвечает. Сердце бьется часто-часто, и он все-таки поддается нежному порыву и обнимает свою несносную старосту, а она испуганно замолкает и не решается даже шелохнуться.
Она все такая же, понимает охотник, вдыхая знакомый запах ее шампуня. Взгляд падает на тонкую полоску кожи на шее, и он спешно отворачивается, боясь спугнуть такой невероятный момент. У нее тоже безумный пульс и тоже неровное дыхание, и он почти сходит с ума от такой близости…
- Зеро… я… мне… - она что-то бессвязно шепчет ему в грудь, а он, не обращая внимания на ее робкие протесты, все так же продолжает прижимать е к себе.
И чистокровная понимает, что именно этого ей и не хватало в ее «новой» жизни: Зеро, его объятий, его запаха и… его крови. Осознание последнего приходит слишком неожиданно, и Юуки, боясь саму себя, с силой отталкивает охотника и, вырываясь из объятий, убегает.
Зеро растерян и не понимает, что произошло. Винит себя в несдержанности и неправильном поведении и с укором и сладостью еще ощущает ее хрупкую фигуру в своих руках. Мир снова теряет краски, а сердце заводит обычный ритм, как будто и не было этих нескольких минут счастья. От необъяснимости ее поведения, от собственной ненужности и злости на себя появляется привычный спазм голода в желудке, и Зеро яростно глотает таблетки и отгоняет мысли о чертовых чистокровных, что не дают ему спокойно жить. Обманывать себя намного проще…
*****
Юуки вбегает в дом растрепанная, заплаканная и запыхавшаяся, несется в комнату к брату и со всхлипами просит прощения у чистокровного. Ей кажется, что она предала его, кажется, что если ей захотелось крови другого человека, то она не достойна его, кажется, что…
- Юуки, хватит, - он нежно касается ее щек, стирает слезы и продолжает: - Милая, перестань, все хорошо…
- Они-сама! – от его голоса, родного и любимого, становится еще гаже, чувство предательства растет, и Принцесса падает ему на грудь с новыми рыданиями, сжимает в кулачках его рубашку и все так же шепчет: - Прости, они-сама… Канаме-сама…
Куран, конечно, в курсе. И о ее побеге, и о встрече с охотником, и о том, что она осознала свой голод. Тяжело принять неизбежное, но нет ни сил, ни желания убегать от проблем. Чистокровный пытается нежно улыбнуться сестренке и тянется к внутреннему карману пиджака. В руках оказывается склянка с кровью охотника, и он протягивает ее затихшей сестренке. Она непонимающе на него смотрит, гоняет пузырек воздуха по бутыли…
- Выпей, Юуки. Только кровью любимого можно утолить голод .
Слова режут по сердцу, чистокровная дергается как от удара и полушепотом спрашивает:
- Это…
- Его. Пей.
Она хочет возразить, хочет доказать и брату, и себе, что только Канаме-сама ее возлюбленный, но алеющие радужки и выступающие клыки ее выдают, и приходится сдаться…
*****
Охотник возвращается поздно. Дома идеальный порядок, почему-то именно сейчас настолько раздражающий, глухая пустота и темнота поджидающего сна.
А еще записка на кухонном столе: «Послезавтра»
@темы: Фанфикшн
-
-
04.08.2010 в 16:34-
-
04.08.2010 в 18:39-
-
04.08.2010 в 22:25-
-
07.08.2010 в 21:35-
-
08.08.2010 в 17:33-
-
08.08.2010 в 22:18-
-
10.08.2010 в 20:21Очень долго ждала новой главы...
Ня... как же мне нравится, что Зеро любят.... *___*
И что он весь такой серьезный-повзрослевший-спокойный....
Буду снова очень-очень ждать продолжения
-
-
10.08.2010 в 20:52